НАКАЗАНИЕ. ПОЧЕМУ ЭТО НЕ РАБОТАЕТ?
Наказание – это способ прервать контакт между родителем и ребенком. Прерывание контакта идет как на физическом, так и на эмоциональном уровне. Родители могут изолировать ребенка в другой комнате, могут поставить его в угол, могут заставить сидеть неподвижно на стуле (более того подобные наказания даже рекомендуется практиковать в некоторых книжках по воспитанию детей) – это способы физического прерывания контакта. Родители перестают разговаривать с ребенком, выглядят отстраненно, не встречаются с ребенком взглядом, могут не отвечать на детские вопросы – это эмоциональный разрыв. Шлепанье по попе, крик, подзатыльник, все, что делается в эмоциональном порыве это тоже способ оттолкнуть от себя того, кто вызывает такие сильные переживания, в данном случае это ребенок.
Наказание – это мощный способ регулировки поведения ребенка. Отсутствие контакта с родителями сильно пугает ребенка, это прямая угроза для его жизни, поэтому ребенок, чтобы выжить будет стараться предпринимать максимальные усилия для избегания подобной перспективы. Наказание можно сравнить с использованием ядерной бомбы для мирного населения. Действует эффективно, быстро и продолжительно.
Но…наказание может не работать, т.е. не вести к ожидаемым результатам. В каких случаях это происходит? Когда контакт родителей и ребенка сильно нарушен. Он нарушен уже в обычном взаимодействии и тогда разрыв контакта в результате наказания уже не действует ошеломляюще и отрезвляюще. Для ребенка это просто один из эпизодов, когда контакта нет.
Что такое отсутствие контакта? Есть ребенок, например, очень маленький. Он плачет, и родители могут предлагать ему способы утешения – еду, тепло своего тела, отдых, смену подгузника и т.д. И угадывать путем проб и ошибок, про что сейчас плачет их ребенок и давать то, что ему нужно. Это позволяет родителям быть в контакте с ребенком, понимать его потребности и удовлетворять их.
Но родители могут и не угадывать («Да что тебе еще надо?»), про что сейчас плачет их ребенок. Если это происходит постоянно, то контакт между родителями и ребенок не устанавливается и ребенок получает ярлык «трудный». Если потребности ребенка не угадываются с завидным постоянством, тревожность ребенка возрастает, и он опять начинает плакать, тем самым подтверждая название «трудный» и не имея ни малейших шансов для поддержки себя в своей тревожности. Ребенок растет, овладевает разговорной речью и навыками самообслуживания, но вместе с ним растет тревожность и отсутствие контакта. Родители, не научившиеся считывать детские потребности в младенчестве, не способны определять потребности и подросших деток. Не угадывание потребностей ребенка – это определенный стиль детско-родительских взаимоотношений, который складывается под влиянием психо-эмоциональных особенностей родителя. Он сложен как для одной, так и для другой стороны. Дети сильно тревожатся, и ведут себя безобразно. И родители тоже, в свою очередь, тревожатся и пытаются регулировать поведение своих детей… наказанием, т.е. разрывом контакта, которого и так нет. И, с горечью, констатируют, что наказание не работает. И… усиливают наказание.
Невозможно наказать отсутствием или ограничением того, чего в принципе не существует. Если дети не воспринимают наказание как ошеломительное событие в их жизни, если это обычное действо для их детского существования, если наказание это не нонсенс, а ежедневная практика, если единственное, что пугает детей это физическая боль от наказания, значит, что-то оказалось сломанным гораздо раньше, чем родители стали применять наказание. Даже раньше, чем этот ребенок появился на свет. Даже раньше, чем они решили стать родителями. Это сломалось еще в родительском детстве. Сломалось сострадание и чувствование себя, уважение к своим особенностям, утратилась нежность к беспомощности, исчезли силы на любовь.
Наши дети ничего не могут сделать с тем, какие родители им достались. Но мы родители можем выбирать! Мы можем выбрать, какими родителями мы будем для своих детей – «сломанными» или цельными.
Выбор за вами!
|